Начался май 1945 года. По сообщениям Совинформбюро чувствовалось, что близок конец войны. В Коркинцы эту радостную весть принесли учителя Леденцовской школы. Они были посланы сельсоветом, заходили в каждую деревню с долгожданным сообщением. Местность наша была не телефонизирована и не радиофицирована. Сельсовет из деревни перевели в Леденцово, т.е. соединили наш сельсовет с Леденцовским. Газеты не выписывались, и все новости узнавали из уст агитаторов – учителей.
Был период весенней посевной компании. К обеду все работающие, большие и малые, собрались на конном дворе. Тут и услышали они долгожданную весть. К удивлению нас, агитаторов, люди, услышав сказанное, зарыдали. Мне и сейчас не понятна такая реакция. Выплакав слезы горя и радости, поехали в поле.
Началась мирная жизнь. Продолжали возвращаться фронтовики и из госпиталей инвалиды и уцелевшие чудом на фронте солдаты. Все они сразу же окунались в трудовую круговерть. Многие из более молодых фронтовиков перед боем вступили в партию. По возвращению они являлись в райком КПСС встать на учет. А райком молодых коммунистов спешил трудоустроить. Им поручали руководить колхозом или бригадой. Но многие из них до армии еще не включались в трудовую жизнь, не знали правил земледелия, не владели мудростью руководителя.
Раньше председателя колхоза выбирали соседи, зная всё о нем, начиная с рождения, а тут привозили на пост председателя человека совершенно незнакомого, совершенно неопытного. Так нарушался колхозный устав, так начался и упадок колхозного строя в деревне. Ведь все зависит от головы, т.е. от главы.
Эти порядки с нарушением устава закрепились на долгие годы, т.е. закрепился развал колхозов. Дело дошло до того, что не стали вести учет, не принимали работу, сделанную колхозником за день, а всем отмечали трудодень, как еще говорили, ставили палочку. А на трудодни-то по-прежнему делить было нечего. Всё, что вырастало, что убирали, по-прежнему сдавали государству. Надо было поднимать пострадавшие в войну области, отстраивать разрушенные города и сёла. В послевоенное время голод долго еще переживали не меньший, чем в войну. В магазинах если что и привозилось, то давали по карточкам.
Люди видели, что улучшения жизни в деревне не дождаться, и стали пытаться уехать в город или отправить одного из детей. Чтобы уехать, нужен был паспорт или справка из колхоза. Справки давались неохотно, чаще всего за бутылку председателю. В городе молодые люди устраивались на работу, и хоть и с трудом, устраивались с жильём. Так начали разрастаться города – за счет сокращения сельского населения.
Жизнь в деревне несколько лет после войны оставалась очень нелегкой. Все силы государства были направлены на восстановление пострадавших от войны областей, на восстановление фабрик и заводов. В стране всё еще была карточная система. В городах жители стали искать где-то клочок земли и старались весной посадить картошки. В это же время и зародился хороший обычай выделять землю около города на огороды – дачи, что стало большим подспорьем в жизни неленивых горожан. Дачный бум еще продолжался многие годы.
Особенно к огородам- дачам прикипели люди старшего поколения. Вот уже появилось все в магазинах и на рынке, были и деньги. Молодежь не хочет пахать на даче, а старики держаться за дачу до последних сил.
